В списках Лихачева № 228 и сходных приговор начинается
словами: «Доклад за Олексеевою приписью Адашева: Доложити государя царя и великого
князя» — и кончается текстом: «А Алексеева припись: казначеем велети записати». Приговор Алексея Адашева возник не ранее 1556 г.
(поскольку он дополняет приговор 1556 г.) и не позднее начала 1560 г.
(время опалы Адашева). Судя по тому, что в дополнительных статьях приговор
помещался после памяти от 25 апреля 1559 г. (сводный Судебник, глава 159),
его следует датировать апрелем— декабрем того же, 1559 г.
Указ 1 сентября 1558 г. (грань 12, главы 152–156)
является развитием статьи 78 Судебника 1550 г. о служилых холопах и статьи
81, запрещавшей закабаление служилых людей и их детей. Суд должен отныне
принимать к рассмотрению иски совершеннолетних феодалов об их похолоплении даже
в том случае, если эти лица не были записаны в десятни, и решал дела в
соответствии со статьей 81. Холопья зависимость малолетних дворян попросту
аннулировалась. По делам о беглых холопах устанавливался срок (на 100 верст
расстояния от Москвы — 7 дней), в течение которого истец в суде (или его
представитель) мог предъявить документы, подтверждающие его право на ответчика
как холопа. Служилые кабалы, содержащие запись о получении холопом займа свыше
15 рублей, в соответствии со статьей 78 Судебника 1550 г.
рассматривались как документы, не имеющие юридической силы.
Вторая часть указа 1 сентября 1558 г. содержит
приговор о «новокрещенах» (грань 12, главы 157–158). Она распространяла
действие статьи 81 Судебника 1551 г. и других законов о служилых холопах
на тех новокрещеных пленников-иноземцев, которые брали на себя служилые кабалы.
Закон был принят в связи со значительным увеличением полоняников-иноземцев в
годы войн середины XVI в. (эти полоняники-холопы «литвины» и татарчата
часто встречаются в завещаниях феодалов).
Кабалы на полоняников приобретали и юридическую силу
только после регистрации их в книгах у казначеев. Ранее дела о холопах
докладывались боярам. Передача дел о холопах-иноземцах казначеям отражала
усиление роли дворянской бюрократии и ограничение власти Боярской думы. Позднее
(по указам 1586 и 1597 гг.) всякая служилая кабала должна была
регистрироваться в особых записных книгах крепостей.
Ту же тенденцию усиления судебных полномочий казначеев
можно наблюдать и в приговоре по делам иногородних. Этот памятник вместе с тем
отражает дальнейшую централизацию суда и ограничение судебных полномочий
наместников. Истец, обратившись в Москве по тяжбе с
иногородним ответчиком, судился теперь казначеями, а не
наместниками (ср. статьи 30, 48 Судебника 1550 г.). В
случае грабежа, совершенного в Москве жителями своего города, можно было
возбуждать иск у казначеев.
Существенное значение в истории сложения служилого
холопства имеет указ 15 октября 1560 г. Закон устанавливал, что должники,
не выплатившие своего долга, выдавались кредитору «головою» только до «искупу»
(до погашения задолженности), а не в полные и докладные холопы. Указ в
соответствии со всей законодательной политикой Русского государства 50-х —
начала 60-х годов XVI в. ограничивает докладное холопство.
Несколько законов относилось к вопросам феодального
землевладения.
Приговор 15 августа 1557 г. дополнял приговор 11
мая 1551 г., установивший, что при выкупе земель по духовным следовало
руководствоваться ценой владения, зафиксированной в завещании. Однако бывали
случаи, когда «по духовной на вотчину цена написана велика, от вот-чичев
ухитряючи». Духовные феодалы, стремясь сохранить за собою земли, полученные по
завещаниям, добивались, чтобы в завещаниях ставилась явно завышенная цена. Не
имея возможности отменить действие утвержденных духовных, приговор 1557 г.
давал возможность родственникам завещателя предъявлять претензии на повышение
цены вотчины, если духовные не были еще утверждены («вершены») в епископской
канцелярии. В таком случае цена вотчины определялась специальной комиссией
«мерщиков». Приговор 1557 г. давал большие возможности для выкупа вотчин у
монастырей светскими феодалами.
|