Меню сайта
|
Царь Алексей Михайлович и Патриарх Никон ч. 18Таким образом, в новой историософской концепции развития
России нашли воплощение идеи «симфонии властей» в рамках
сословно-представительной монархии, претендующей на ведущую роль государства и
церкви в православном мире. В чисто религиозном и просветительском плане Россия в
это время не имела возможности стать центром православной веры. Необходимо было
преодолеть расхождения в обрядах и ликвидировать отставание в богословии и
образовании. Если к решению первого вопроса уже приступили при помощи
украинских и греческих богословов, то в деле просвещения на быстрые результаты
трудно было надеяться. Исходя из понимания этого и самого склада русского
религиозного мышления, решили перевезти в Россию и Москву как можно больше
святых реликвий и ценностей, почитаемых православными верующими. Решению этой
задачи благоприятствовало поведение не только восточных монахов, но и
руководителей церкви, которые постоянно обращались к Москве за материальной
помощью. Торговля реликвиями, иконами и мощами святых шла уже давно, но
наибольший размах она получила в 40—50-е годы. Царь Алексей Михайлович не жалел
казны для покупки святых реликвий с Востока. В святые места был направлен
Арсений Суханов, который вывез из Афонских монастырей и Константинополя,
Иерусалима за две поездки более 500 книг и не только религиозного содержания. В
Москве появились редкие иконы или копии с них, мощи и части мощей Иоанна
Златоуста, Григория Великого, Ефрема Сирина и других выдающихся церковных
деятелей, подлинность которых подтверждалась грамотами восточных патриархов.
Поток святых реликвий и книг в Россию принял такие масштабы, что это давало
основание Арсению Суханову в споре с греческими богословами заявлять о
сосредоточении всех святынь у московского царя и патриарха. Не ограничиваясь перемещением святых реликвий с православного
Востока в Россию, царь Алексей Михайлович и «боголюбцы» принимают меры по
укреплению авторитета патриаршей власти и канонизации русских подвижников веры,
пострадавших от властей. Митрополит Никон, воспользовавшись открытием святых
мощей преподобного Саввы Звенигородского в Савво-Сторожевском монастыре, предложил
царю перенести в Успенский собор Кремля мощи первого патриарха Иова, Гермогена
и митрополита Филиппа Колычева. Все три иерарха пострадали от самовластия светских
властей, но особое значение предавалось возвращению в Москву мощей митрополита
Филиппа, убитого Малютой Скуратовым по приказанию Ивана Грозного за осуждение
казней и погромов во время «опричнины» — «самовластия» царя Ивана IV. Акт перенесения останков святителей, пострадавших за
веру и отечество, был обставлен очень торжественно: царь вместе с патриархом
Иосифом пешком сопровождали мощи Иова. За останками Филиппа Колычева в
Соловецкий монастырь был отправлен митрополит Никон в сопровождении отряда
стрельцов и дворян во главе с боярином И.Хованским. Экспедиция продолжалась
несколько месяцев и приобрела значение акта покаяния всего народа и, в первую
очередь, царской власти за злодеяния против главы церкви. В Соловках над
гробом Филиппа митрополитом Никоном была зачитана грамота царя Алексея
Михайловича, в которой он просил извинения за проступки «деда нашего» — царя
Ивана Васильевича. Никон так рьяно отнесся к этому мероприятию, что извел
постами и строгостью И.Хованского и его свиту и те вынуждены были просить
заступничества у царя. В апреле 1652
г. после непродолжительной болезни скончался патриарх
Иосиф. Алексей Михайлович поспешил известить «любимого богомольца» Никона о
своем тайном желании видеть его на патриаршем престоле. На то, что именно Никона
готовили в патриархи, указывает факт отказа царя в просьбе «боголюбцев» во
главе с Иваном Нероновым поставить в патриархи Стефана Вонифатьева, который и
сам отказался от этого сана. По прибытии Никона в Москву были организованы выборы
патриарха из трех кандидатов, двое из них в последнем туре сняли свои
кандидатуры, и Никон стал патриархом православной церкви России. Но в
преддверии посвящения в сан в Успенском соборе произошло невиданное в истории
России событие: Никон отказывался от патриаршего сана. В историографии этот
шаг Никона трактуется как стремление будущего патриарха с самого начала
поставить духовную власть выше светской, истребовав для себя особые полномочия
в религиозной сфере и государстве. Действительно, 25 июля 1652 г. Никон заставил царя
Алексея Михайловича, Освященный собор, Боярскую думу, московских дворян и
горожан трижды уговаривать себя принять патриарший посох и белый клобук. Даже
принимая во внимание сложившийся ритуал «троекратного прошения и отказа» со
времени избрания Бориса Годунова и Михаила Романова, действия Никона нельзя
понять без четкого представления всей программы правительства и «придворных
боголюбцев» по строительству Православного царства в России. Центральным пунктом этой программы «оцерковления»
жизни общества была идея «симфонии властей», разделения сфер действия, при
общем главенствующем влиянии церковного канона. Многие положения этой теории
были взяты на вооружение из «Эпанагоги» (Законодательного памятника Византии IX
в.), которая была переведена на русский язык при Алексее Михайловиче, а
отдельные ее положения были известны еще в XV—XVI вв. в передаче книги
«Синтагмы Властаря». Основная мысль «Эпанагоги» заключается в двойном
подчинении императорской власти. С одной стороны, император «должен подчиниться
действующим в государстве положительным законам», а с другой — «над ним стоит
нравственная заповедь, установленная православной верой и канонами православной
церкви». Первым шагом во исполнение этих требований было принятие Соборного
Уложения 1649 г.,
вторым шагом должен был стать договор патриарха с царем и всем обществом о
предоставлении патриаршей власти как блюстительнице нравственности и канона
исключительных прав в религиозной сфере. Никон соглашается на патриаршество
при условии, что присутствующие в «соборной церкви» «произнесут обет, что
будут содержать евангельские догматы и соблюдать св. Апостолов и св. Отец и
законы благочестивых царей». «Если обещаетесь слушать и меня, — продолжает
Никон, — как вашего главного архипастыря и отца во всем, что буду возвещать
вам о догматах Божиих и о правилах, если дадите мне устроить церковь, то я по
вашему желанию и прошению не стану больше отрекаться от великого архирейства».
Будущий патриарх требовал для себя исключительных полномочий в религиозных
вопросах реформирования церкви, а также единоличного толкования догматов.
|
|