Пятница, 03.05.2024, 06:19
История Московского царства
в лицах и биографиях
|
Меню сайта
|
Михаил Федорович ч. 6Такое
отношение московского патриарха и царя В.И. Шуйского не давало как будто
оснований считать Филарета «тушинским перелетом», каких тогда нашлось немало. В
следующем году тушинский лагерь распался, «вор» бежал в Калугу, где вскоре был
убит. Началась открытая интервенция Речи Посполитой в Россию (осада войском
короля Сигизмунда III Смоленска и др.). Польско‑литовские верхи мечтали о
захвате русских земель, церковной унии России и Польши, по сути дела, о полном
подчинении государства Российского, которому грозила потеря национального
суверенитета. Разгром
русского войска под Клушином, к западу от Москвы, С. Жолкевским, сведение с
престола царя Шуйского привели к установлению в Москве режима «семибоярщины»
(правительства из семи вельмож во главе с кн. Ф.И. Мстиславским). В
стране по прежнему царили беспорядок, анархия. Существовали как бы два
политических центра: один в Москве («седмочисленные бояре»); другой – при
втором самозванце (пока он оставался живым). Интервенты захватили многие города
и уезды в центре и на севере государства. С запада к столице приближалось
войско Жолкевского. Ситуация становилась критической. В
этих условиях польский король и его советники предложили выход – провозгласить
русским царем Владислава, сына Сигизмундова. Начались переговоры королевских
комиссаров с московскими и тушинскими боярами. Бояре и патриарх Гермоген
согласились с кандидатурой польского королевича, но с условием – он должен
перейти из католичества в православие. Выполнение
этого требования было попросту нереальным; тем не менее в Москве целовали крест
новому царю Владиславу. Разослали грамоты по стране – с требованием на местах
делать то же самое. Так
московские политики надеялись на замирение Московского царства, успокоение
земли, народа. Многие были недовольны, особенно простой народ. Но дело сделано,
в Москву вошло войско Жолкевского (в ночь на 21 сентября 1610 года). Филарет
весьма активно участвовал в переговорах. Для утверждения условий договора
(неприкосновенность православия в России, переход Владислава в веру «по
греческому закону») к польскому королю отправилось большое посольство.
Возглавили его Филарет и боярин В.В. Голицын. Тридцать первого января они
явились перед королевские очи. В следующем месяце начались обсуждения. Договорились
об условиях – неприкосновенность «веры греческого закона», венчание Владислава
на царство в Москве русским патриархом, по старому обычаю; не трогать имения и
права духовных лиц, бояр, дворян, приказных людей; выдавать, как и прежде,
жалованье всем, кому положено; судить «по старине», пересмотр законов –
прерогатива бояр московских и всей земли. Далее: заключить между двумя странами
оборонительный и наступательный союз против возможных недругов; сообща держать
войска на украинах против татар; никого не казнить до суда бояр и прочих думных
людей. Всем
людям московским вольно ехать в зарубежные христианские (не в «басурманские»,
«поганские»!) страны, очевидно для обучения и торговли. Возвратить русских пленников
из Польши. Правительственные должности польским и литовским панам не занимать;
давать им деньги и земли в поместья и вотчины. Подати
собирать «по старине», новые вводить только с согласия думных людей. Объявить
вольную торговлю между обеими странами. Крестьянские переходы от одного
владельца к другому запретить. Холопам вольности не давать, пусть служат
господам по‑прежнему. Пункт о казаках (донских, терских, волжских, яицких)
король обсудит в будущем: будут ли они, казаки, «надобны» или нет? Обращает
на себя внимание то, что русские послы имеют дело с королем Сигизмундом. Более
того, они обещали повиноваться ему до прибытия королевича Владислава,
приглашенного на русский престол; о дополнительных статьях к договору будут
иметь суждение опять же с королем, когда, «даст Бог, его королевская милость
будет под Москвою и на Москве». Послы дали присягу Сигизмунду: –
Пока Бог даст нам государя Владислава на Московское государство, буду служить и
прямить и добра хотеть его государеву отцу, нынешнему наияснейшему королю
польскому и великому князю литовскому Жигимонту Ивановичу. Король
и его вельможи, несомненно, были довольны таким блестящим успехом в переговорах
с тушинскими послами, Филаретом в том числе. Хотя замыслы Сигизмунда, как
говорится, шиты белыми нитками: прикрываясь именем сына, овладеть православной
Россией, присоединить ее к католической Польше. Король
тянул время, уклонялся от окончательных переговоров; даже не прислал ни одной
грамоты Филарету и другим послам. Тех оскорбило такое пренебрежительное к ним
отношение. Между
тем дела у поляков‑интервентов под Москвой (Сигизмунд к ней не шел, оставался
под Смоленском) складывались неважно. Филарет, находившидйся в Иосифо‑Волоколамском
монастыре, смог перебраться в Москву. В
столице народ и патриарх Гермоген уже не хотели признавать Владислава русским
царем. Но подходило польское войско гетмана Жолкевского. Многие бояре, страшась
самозванца с его казаками, среди которых было немало русских простолюдинов,
стояли за Владислава: –
Лучше служить королевичу, чем быть побитым от своих холопей и в вечной работе у
них мучиться. Гермоген
же призывал избрать православного русского царя: -
Помните, православные христиане, что Карл в великом Риме сделал! Народ
снова заколебался в той тяжелой обстановке. По словам современника, «все люди
посмеялись, заткнули уши чувственные и разумные и разошлись».
|
|