Четверг, 02.05.2024, 20:50
История Московского царства
в лицах и биографиях
|
Меню сайта
|
Димитрий I ч. 14На рассвете Шуйский приказал отворить тюрьмы,
выпустить преступников и раздать им топоры и мечи. Как только начало всходить
солнце, ударили в набат на Ильинке, а потом во всех других московских церквах
стали также звонить, не зная, в чем дело. Главные руководители заговора:
Шуйские, Голицын, Татищев, выехали на Красную площадь верхом с толпой около
двухсот человек. Народ, услышавши набат, сбегался со всех сторон, а Шуйский
кричал ему: «Литва собирается убить царя и перебить бояр, идите бить Литву!»
Народ с яростными криками бросился бить поляков,
многие с мыслью, что в самом деле защищают царя; другие — из ненависти к
полякам за своевольство; иные просто из страсти к грабежу. Василий Шуйский,
освободившись такой хитростью от народной толпы, въехал в Кремль: в одной руке
у него был меч, в другой — крест. За ним следовали заговорщики, вооруженные
топорами, бердышами, копьями, мечами и рогатинами.
Набатный звон разбудил царя. Он бежал в свой дворец и
встретил там Димитрия Шуйского, который сказал ему, что в городе пожар.
Димитрий отравился к жене, чтоб успокоить ее, а потом ехать на пожар, как вдруг
неистовые крики раздались у самого дворца. Он снова поспешил в свой дворец; там
был Басманов. Отворивши окно, Басманов спросил: «Что вам надобно, что за тревога?»
Ему отвечали: «Отдай нам своего вора, тогда поговоришь с нами». — «Ахти,
государь, — сказал Басманов царю, — не верил ты своим верным слугам!
Спасайся, а я умру за тебя!»
Тридцать человек немецких алебардщиков стали было у
входа, но по ним дали несколько выстрелов. Они увидали, что ничего не могут
сделать, и пропустили толпу. Царь искал своего меча, но меча не было. Царь
схватил у одного алебардщика алебарду, подступил к дверям и крикнул: «Прочь, я
вам не Борис». Басманов выступил вперед царя, сошел вниз и стал уговаривать
бояр, но Татищев ударил его ножом в сердце. Димитрий запер дверь.
Заговорщики стали ломать ее. Тогда Димитрий бросил
алебарду, бежал по переходам в каменный дворец, но выхода не было; все двери
были заперты, он глянул в окно, увидел вдали стрельцов и решился выскочить в
окно, чтобы спуститься по лесам, приготовленным для иллюминации, и отдаться под
защиту народа. Бывший в то время в Москве голландец замечает, что если бы Димитрию
удалось спуститься благополучно вниз, то он был бы спасен. Народ любил его и
непременно бы растерзал заговорщиков.
Но Димитрий споткнулся и упал на землю с высоты 30
футов. Он разбил себе грудь, вывихнул ногу, зашиб голову и на время лишился
чувств. Стрельцы, державшие караул, подбежали к нему, облили водой и положили
на каменный фундамент сломанного Борисова дома. Пришедши в чувство, Димитрий
упрашивал их отнести его к миру на площадь перед Кремлем, обещал отдать
стрельцам все имущество мятежных бояр и даже семьи их в холопство. Стрельцы
стали было защищать его, но заговорщики закричали, что они пойдут в стрелецкую
слободу и перебьют стрелецких жен и детей. Стрельцы оставили Димитрия.
|
|