Четверг, 02.05.2024, 22:49
История Московского царства
в лицах и биографиях
|
Меню сайта
|
Софья Алексеевна ч. 7Правительство общественного компромисса Восстание
не дало царевне Софье формальных признаков власти. Большинство при дворе
составляли сторонники Петра, и даже придворные панегиристы не спешили
провозгласить Софью правительницей. Но самые злые ее враги понимали, что только
царевна и ее сподвижники, в первую очередь Голицын и Шакловитый, способны шаг
за шагом разрядить мину, которую подложило под себя феодальное государство,
вооружив и обучив военному делу горожан. Действительно,
Шакловитый, ставший во главе Стрелецкого приказа, предложил правительству
долгосрочную программу «перебора» регулярных полков, включающую их
рассредоточение, постепенное исключение взрывоопасных элементов, разделение
привилегиями, недопущение скопления «критической массы» недовольных и т. п.
Потребовались годы, чтобы опасность нового восстания была сведена к минимуму. Правительству
феодального государства пришлось считаться с интересами торгово‑промышленного
населения, располагавшего крупными капиталами и целой армией работных людей.
Стратегическое значение для развития страны имели не только казенные заводы и
мануфактуры в Москве, крупные промышленные предприятия в Туле, Олонце и на
Урале, металлургические заводы и горные промыслы, быстро разросшиеся с 1620‑х
годов (а не с петровского времени). Подавляющую
часть сырьевых и промышленных товаров создавали мелкие производители: городские
ремесленные люди и крестьяне, составлявшие сильную конкуренцию «указным»
крепостническим заводам и мануфактурам даже в 20‑х, 30‑х и 40‑х годах XVIII
века, несмотря на энергичные истребительные меры Петра и его преемников:
уничтожавшиеся сотнями домницы, оружейные кузницы, ткацкие производства все
равно производили железо, металлические изделия и полотна дешевле и лучшего
качества, чем «настоящие фабриканты», подконтрольные военно‑полицейской машине. Промышленные
(например, солеваренные) районы имели центры не только в городах, но и торгово‑промышленных
селах, таких как Лысково, Мурашкино, Иваново, Спасское, были связаны
транспортной инфраструктурой и торговыми капиталами, в которых, помимо крупных
духовных и светских феодалов, «именитых людей» и гостей (типа Строгановых и
Гурьевых), все более значительную роль играли крестьяне (Калмыковы, Глотовы,
Федотовы‑Гусельники, Осколковы, Шангины и другие), владевшие сотнями тяжелогрузных
судов. Эффективность
сложившейся хозяйственной системы проявилась, например, в том, что за время
правления царя Федора и Софьи в Москве было возведено около десяти тысяч новых
каменных зданий. Только прямой вывоз русских товаров за рубеж через один
Архангельский порт в середине века превысил миллион рублей в год (что
составляет более восемнадцати миллионов по золотому курсу начала XX века.
Колоссальный доход давала торговля с Востоком (в Астрахани одной пошлины
собирали более тысячи золотых в день) не считая выгод европейско‑азиатского
транзита через территорию России, закрепленного за русским купечеством. Не
имевшие иного политического голоса, кроме бунта (ибо Земские соборы давно
превратились в фикцию), торгово‑промышленные круги были связаны с
правительством через узкий слой, входивший в привилегированные корпорации
гостей, Гостиную, Суконную и Кадашевскую сотни и т. п. Для радикальной зашиты
строя их можно было лишь уничтожить (например, конфискацией капиталов, вывозом
работных людей и карательными походами), заменив промышленниками‑крепостными,
подконтрольными бюрократическим структурам (Берг‑, Мануфактур– и прочим коллегиям). Такая
акция, хотя и позволяла расширить экспорт по демпинговым ценам (и только
сырья), неизбежно вела к кризису из‑за отставания производительности рабского
труда от западного вольнонаемного (который и грянул впоследствии). Она означала
также разгром экономики, на который Софья и ее советники не могли пойти уже в
силу особенностей воспитания.
|
|