Четверг, 02.05.2024, 23:16
Приветствую Вас Гость | RSS

История Московского царства
в лицах и биографиях
Меню сайта
Письменные работы для студентов
в г. Иркутске
Статистика

Царь Алексей Михайлович и Патриарх Никон ч. 2

Пример скитской трудовой жизни в рамках разумного аскетизма, заложенный Нилом Сорским и его последователя­ми, не угас полностью после победы иосифлян и провозгла­шения союза между церковью и государством, что в конеч­ном счете привело к превращению церкви в крупнейшего корпоративного владельца земли и зависимых крестьян. По­следователи «скитотерпца Сорского» ушли на окраины стра­ны и в заброшенные монастыри, одним из которых и был Макарьев Желтоводский монастырь. Идеи разумного аске­тизма и нравственного совершенствования в этом монастыре проповедовал старец Аннаний, и через его школу в разное время прошли Никон, Иван Неронов, Аввакум Петров, Павел Коломенский и другие земляки-нижегородцы — будущие деятели раскола. Все они вошли в кружок «ревнителей древ-лего благочестия», признанным руководителем которого стал позднее выходец из нижегородского уезда, духовник царя Алексея Михайловича — Стефан Вонифатьев.
Старец Аннаний жил, по-видимому, вне монастыря, и клирошане часто посещали его во время своих прогулок. Во время одной из таких экспедиций Никита услышал от «некое­го татарина-гадателя» предсказание будущей судьбы: крестьянский мальчик должен был, по мнению вещуна, «хо­дить с опаской», так как он станет в свое время «великим государем». Можно расценить данный эпизод как попытку Никона и его бытописателя оградить себя от обвинений в присвоении титула, равного царскому достоинству, если бы не имелись другие доказательства необычайных способно­стей этого человека. Никита готовился принять иноческий чин, но смерть отца перевернула его планы. Он возвращается в семью, в двадцать лет женится и становится священником в одной из ближайших деревень. Молодого священника заме­тили московские купцы, направлявшиеся на недавно откры­тую Макарьевскую ярмарку, и пригласили его в Москву. Время, проведенное в столице с 1626 по 1636 г., не оставило в памяти провинциального служителя церкви заметного следа, кроме рождения троих детей.

Патриарх Никон

В это десятилетие в царской семье произошли события, определенно повлиявшие на ход политического развития страны. В 1613 г. на русский престол был избран Михаил Федорович Романов, но не династия Романовых. В неоднок­ратно редактировавшейся Утвержденной грамоте об избра­нии на престол Михаила Федоровича за 1614 г. говорится, что присяга на верность приносилась молодому царю и буду­щей царице и их детям, «которых им, государям, Бог даст». Сложившаяся практика избрания и утверждения царей на Земских соборах дополнилась со времени В.Шуйского «огра­ничительной записью или присягой», которую брали бояре с претендента на престол. Имеется несколько свидетельств с получении такой «записи» с Михаила Федоровича. Об этом писал Г.Котошихин, Который период с 1584 по 1645 г. назы вал избирательным, а в записках Ф.Страленберга, И.Фоккеродта и В.Н.Татищева говорится о существовании ограни­чительной записи, взятой с Михаила боярами.
В связи с этим особое звучание приобретает история с интригами вокруг бракосочетаний Михаила Федоровича. Салтыковы, родственники царя по материнской линии, рас­строили в 1616 г. его брак с Марией Хлоповой, опоив ее «какой-то водкой из аптеки», что привело к болезни и ссылке невесты вместе с родственниками. В 1621 г. и через два года неудачно закончились попытки патриарха Филарета женить своего царственного сына на иностранных принцессах. Зага­дочная смерть царицы Марии Долгорукой в первый же брач­ный год заставила принять меры предосторожности по отно­шению к бракосочетанию с Евдокией Лукьяновной Стрешне­вой: она была объявлена невестой за один день до свадьбы.
Все это говорит о ревностном отношении боярских груп­пировок к вопросу о продолжении династии Романовых и возможном усилении ее за счет родства с аристократией, что затрудняло вопрос об участии боярства в управлении стра­ной. Не сумев расстроить бракосочетание Михаила Федоро­вича, перешли к распространению слухов о неспособности царя произвести на свет наследника престола: у царицы ро­дились две девочки. Слухи эти исходили из авторитетных кругов боярства и высших чинов церкви, что лишний раз указывало на тех, кто не желал «целовать крест детям, кото­рых им, государям, Бог даст». Ведь вопрос о наследовании престола по женской линии даже не мыслился в России в это время. Если Годунов боролся св своими знатными противни­ками, запрещая им жениться, то соперники Романовых, не сумев сорвать заключение брака, прибегали к тактике воз­действия на общественное мнение путем распространения слухов, порочащих государя. Это было возможно только в условиях понимания избирательного характера царской власти и признания за «Землей» силы общественного и поли­тического воздействия, выраженного в принципе «всенарод­ного одобрения».
В противовес интригам дворцового окружения Михаил Федорович решил прибегнуть к авторитету религиозных подвижников и обратился к старцу Анзерского скита на Со­ловецких островах — Елизарию. Елизарий продолжил тради­ции, заложенные еще Нилом Сорским, и основал скит на безлюдном острове, где прославился своим аскетическим об­разом жизни и даром предсказания судьбы. В 1628 г. он был вызван в Москву к царю Федору Михайловичу и после встре­чи с супругами предсказал рождение наследника престола. Царь одарил Елизария подарками, но придержал провидца до исполнения предсказания. В 1629 г. на свет появился Алек­сей Михайлович — долгожданный ребенок, крестным отцом которого стал старец Елизарий, впоследствии духовный на­ставник Никиты Минина, в монашестве Никона. Так судь­бе было угодно в лице религиозного подвижника духовно соединить двух «собинных друга и великих государей», еще не знакомых между собой.
Первые три года своей жизни царевич Алексей провел на женской половине среди «мамок» и «нянек», а затем по распо­ряжению деда, патриарха Филарета, к нему приставили для воспитания «дядьку» Б.И.Морозова. Выбор Филарета был не случаен: бояре Морозовы, Борис и Глеб, начали свою полити­ческую карьеру с воцарением Михаила Романова как земле­владельцы средней руки и своими огромными земельными владениями были обязаны царским пожалованиям. В 20-е годы у Морозова было 34 деревни, 151 двор крестьян и бобы­лей и 233 человека мужского населения. К концу своей жиз­ни он имел громадные владения, которые несколько сократи­лись после его смерти. Так, по приходно-расходным книгам, хозяйству Морозова через год после его смерти в 1662 г. принадлежало 7880 крестьянских дворов (не считая Москов­ского уезда). Братья Морозовы прославились не только как крупнейшие феодальные землевладельцы, но и как первые предприниматели, активно торговавшие хлебом, поташом, солью и рыбой. Их имения в Лысковской, Мурашовской во­лостях Нижегородского уезда, а также села в Звенигород­ском уезде становятся центрами мелкотоварного производст­ва, а крестьяне этих сел (впоследствии — городов) занимают­ся торговлей, получая тысячные ссуды от Морозова. Но в первую очередь патриарх Филарет руководствовался, выби­рая Б.И. Морозова в наставники царевичу Алексею, умом и образованностью боярина. К этому времени уже четко обозначилась грекофильская ориентация Филарета и вместе с тем усилилась антикатолическая направленность в государ­ственной и религиозной политике. В своем неприятии като­лицизма он доходил до крайностей, требуя даже перекреще­ния бежавших из Речи Посполитой православных «белорусцев». Патриарх твердо держал в руках бразды государствен­ного правления и понимал необходимость укрепления армии и экономики страны, как понимал и то, что без привлечения иностранных специалистов сделать это будет трудно. Исходя из этого, он проводил линию развития дружественных отно­шений с протестантскими странами и приглашал специалис­тов-протестантов .

Copyright MyCorp © 2024
Бесплатный хостинг uCoz