Четверг, 02.05.2024, 19:35
История Московского царства
в лицах и биографиях
|
Меню сайта
|
Патриарх Филарет ч. 8Марины Мнишек, отстаивание Великим посольством перед
Сигизмундом требования крещения Владислава в православие. В этом Филарет как
участник событий безусловно компетентен, что вряд ли можно сказать о его
знании православия. Хотя он и ссылается на решения первого Вселенского Собора,
но прежде всего патриарх опирается на исторические прецеденты и рассматривает
политическую сторону вопроса. Его решение касалось выходцев из Литвы и
Украины, т.е. земель, подвластных Польше. Филарет опасался усиления польского влияния в русском
государстве, тем более что польская интервенция не прошла бесследно в плане
проникновения западной идеологии и культуры. Яркий пример этого — князь Иван
Хворостин, содержавшийся год в Белозерском Кирилловом монастыре как усомнившийся
в загробной жизни и воскрешении из мертвых. Хворостин также «не соблюдал постов и христьянских
обычаев не хранил, приставал к польским и литовским попам и с Польшей в вере соединился».
Логическим завершением отхода от православия стал еще больший грех — оскорбление
Царского Величества и чести народа Московского. Он называл Михаила Романова не царем и самодержцем, а
деспотом и владетелем, промышлял отъехать в Литву, для чего продавал двор и
вотчины и просил перевести с береговой службы на съезд с литовскими послами.
Такое поведение расценивалось как измена и государственное преступление, и если
раскаявшийся еретик был возвращен в Москву в декабре 1623 г., то изменник был
прощен и вернул себе дворянское достоинство только по грамоте 1632 г. Необходимо выделить и еще одно направление церковной
деятельности патриарха — борьба против «смеховой» культуры, выражавшейся
прежде всего в народных гуляниях. Обычаи, дошедшие от язычества, противоречили
аскетическому направлению в православии. Именно эта тенденция нашла должный отклик в
старообрядчестве и была использована «ревнителями благочестия» как средство
укрепления авторитета церкви и повышения нравственности народа. 24 декабря 1629 г. патриарх Филарет
издает указ «с кобылками не ходити и на игрища мирские люди не сходились, тем
бы смуты православным крестьянам не было», а то быть в опале от Михаила Федоровича
и духовному наказанию от патриарха. Еще раньше были приняты указы о запрещении собираться
за Старое Ваганьково на «безлепицу» с кабацким питьем от 23 мая 1627 г. и о запрещении игрищ
и колядований от 24 декабря 1627
г. Но наряду с запретительной политикой Филарет перенимал
то лучшее, что шло с запада и было приемлемо для православной России. Именно
при нем налаживались контакты с Киевскими, а также с греческими монахами на
предмет правки церковных книг и унификации обрядов. Поэтому вряд ли справедливо
оценивать Филарета как изоляциониста, опиравшегося на опыт контрреформации,
знакомый с польского плена, как это делает А.М.Панченко. В годы патриаршества Филарета объективно были заложены
основы будущего раскола церкви: с одной стороны, опора на традиции, ужесточение
нравственных норм и противодействие украинскому и, вообще, западному еретичеству;
с другой — понимание необходимости объединения православных народов и
унификации обрядов. Источники позволяют сделать вывод, что и сторонники
реформы Никона, и защитники старины опирались на деятельность своего
предшественника — патриарха Филарета. Падение «нравственности» народа и, как
следствие этого, религиозный и политический кризис церкви проявились не только
в 40—60-е годы XVII в. Он начался еще в Смутное время и продолжался,
усугубляясь, и в правление Филарета, несмотря на указы и жесткость патриарха. Патриарх Филарет, будучи прежде всего деятелем политическим,
а не церковным, не смог упрочить авторитет церкви, так как основным
направлением его деятельности было укрепление государственной власти и
сохранение трона за Домом Романовых. Как политический деятель он сформировался
в Смутное время, в период тяжелых потрясений, доказавших прочность Русского
государства. Федор Никитич, полностью усвоив политику лавирования и интриг, в
течение двадцати лет неуклонно приближался к трону. Он постепенно менял союзников, едва они достигали
высшей власти, и поддерживал новых претендентов, пытаясь связать их ограничительными
условиями. Его убеждения менялись в зависимости от обстановки, но сохранялось
стремление иметь широкую поддержку среди различных слоев, и прежде всего дворянства,
что и нашло свое отражение в политике правительства в период патриаршества Филарета.
Федор Никитич всегда был в оппозиции к «законной власти», поддерживал все
противостоящие ей силы, и продиктовано это было лишь одним стремлением —
расчистить путь к царской власти для рода Романовых в лице своего сына и
управлять государством на правах отца государя. Анализ источников показывает, что Федор Никитич добился
этой цели после возвращения из польского плена в 1619 г. Официально
признанный вторым государем, он играл ведущую роль, правил фактически
единолично. До последних лет своей жизни патриарх сохранил решающее влияние на
государственные дела, обладал всей полнотой власти, как духовной, так и
светской. На укрепление самодержавия была направлена вся его
внутренняя политика. Но наряду с этим вся деятельность правительства была
обусловлена и необходимостью возвращения западных земель, т.е. предстоящей
неизбежной войной с Польшей и подготовкой к ней. Будучи патриархом, Филарет проводил реформы, направленные
не на усиление самостоятельности и независимости церкви, а на создание единой
системы управления, когда церковная организация функционирует как часть государственного
аппарата. Он стремился к усилению царской власти, подчиняя интересы церкви
интересам государства.
|
|