Иначе решен был вопрос о сыске полных и закладных
холопов. Приговор 1557/58 г. стремился предотвратить возможность побега
холопов, дела о которых рассматривались в суде (сводный Судебник, грань 17,
главы 149–150). Для этой цели устанавливался штраф в 4 рубля,
платившийся поручителем за сбежавшее лицо, к которому предъявлен иск о холопьей
зависимости. Если это лицо сбежит, то оно без суда признается холопом. Вместе с
тем закон вводит строжайшее наказание (смертную казнь) как тем, кто будет
составлять («нарядят») поддельные грамоты на холопство, так и «таможеникам»,
которые принимали в этом участие.
В дополнительных статьях как непосредственное
продолжение приговора 21 августа 1556 г. о губных делах часто помещаются
приговоры об отпускных грамотах и полоняниках (см. грань 12, главы 116–117).
Однако с этим законом они связаны только в той мере, в какой дела об отпускных
были подведомственны выборным головам. В уставной книге Разбойного приказа, где
этот приговор помещен, глава 117 отсутствует; нет главы 117 и в списке
Ундольского № 822. Таким образом, оба закона (об отпускных и о
полоняниках) представляют собою позднейшие приписки к приговору о губных делах.
В списке ЛОИИ (Собр. Лихачева, № 228) и сходных с
ним глава 117 помещена дважды. Впервые она находится после глав 153–155 (см.
грань 12). При этом ей предшествует заголовок: «Такову память прислал к
казначеем дьяк Данило Вылузга за своею приписью. Приписати в судебник к Холопью
суду». При этом последняя фраза приговора в списках Лихачева № 228 и
других опущена. Вторично приговор помещен в этих списках полностью после указа
15 октября 1560 г. с заголовком — «Приписати в Судебник к Холопью суду».
Судя по этим спискам и уставной книге Разбойного приказа, приговор о полоняниках
следует датировать примерно 1558 г., а приговор об отпускных —
1556 г. Тем не менее размещение статей в Уваровском списке отнюдь не
значит, как полагает И. И. Смирнов, что «статья о холопах-полоняниках…
составлена из двух указов — 1558 и 1560 гг.» «Укороченный»
текст приговора под 1558 г. и вторичное его помещение под 1560 г.
являются особенностями первой редакции дополнительных статей и отнюдь не
отражают какую-либо особую кодификационную работу. И. И. Смирнов, основываясь
на Уваровском списке, считает, что соединение приговора об отпускных с
приговором о полоняниках произошло после 1560 г., точнее, в начале 60-х
годов XVI в. Однако эти оба законодательных акта существовали уже в
1558 г. (т. е. во второй редакции дополнительных статей).
Приговор 1556 г., подтверждая статью 77 Судебника
1550 г. о выдаче отпускных с «боярского докладу» (возможно, в казне или
наместничьей канцелярии), специально оговаривал, что старые отпускные «без
боярского докладу» сохраняют юридическую силу. Если бывший холоп все-таки будет
служить у своего господина, то его отпускная аннулируется. Приговор о
полоняниках 1558 г. устанавливал, что холоп из числа пленников был зависим
от господина только до смерти последнего, причем дети холопа в зависимость
вовсе не попадали. Таким образом, плен становился источником не полного, а
служилого холопства. Смягчение положения холопов-полоняников объясняется
постепенным изживанием полного холопства.
В составе дополнительных статей находится специальный
приговор, посвященный уточнению порядка оформления отпускных (грань 12, глава
160). В дополнение к приговору 1556 г., устанавливавшему обязательность
боярского доклада, новым законом вводилась обязательность приложения к
отпускной боярской печати «и дьячей руки» (расписки дьяка).
В издании Судебника В. Н. Татищева приговор
сформулирован иначе: «Которыя отпускныя до сего уложения без боярския печати и
без дьячьей приписи в прежних летах даваны, и отпускныя велети являти и
казначеем записати, что с тою отпускною у государя того (не) служити, а не явит
кто и не подпишет сего года, ино та отпускная не в отпускную».
Трудно сказать, кем приговор был обработан: самим В. Н. Татищевым, одним из
переписчиков приговора или переформулирован в правительственной канцелярии. И,
конечно, на основании выражения об обязательности регистрации отпускных «сего
года» отнюдь нельзя отнести составление приговора к началу 50-х годов
XVI в. (ко времени вскоре после издания Судебника), как это делают И. И.
Смирнов и С. О. Шмидт.
|