Первая серьезная попытка выяснить степень вовлечения
приборных служилых в городские «торги и промыслы» была, однако, предпринята в
те же 50-е годы. С. Л. Марголин в большой и обстоятельной статье, основываясь
не на источниках, дающих отдельные примеры, а главным образом на материалах
статистического характера (писцовых книгах и стрелецких «сказках»), в числе
других важных вопросов исследовал «относительную роль стрелецкой торговли и промыслов
на городском торге или внутри стрелецких коллективов».
Результаты работы показали разную степень торговой и
промысловой активности стрельцов в различных городах и вместе с тем утвердили
автора в том, что для большинства стрельцов рассматриваемых им регионов как в
XVI, так и в XVII в. торговля и ремесло не играли существенной роли. Исключение
он готов был сделать для стрельцов московских, но не имел возможности «учесть»
их торговые и промышленные занятия.
Даже в тех городах, отмечал он, «где участие стрельцов
в торговой и промысловой жизни очень заметно, оно все же отстает от соотношения
численности стрельцов к населению посада. Для значительной части стрельцов оно
должно было ограничиваться спорадическими приработками». В связи с этим С. Л.
Марголин выступает против «полного приравнивания социально-экономического
положения стрельцов к положению массы посадского населения», ибо в противном
случае «мы неверно представили бы себе специфику положения стрельцов».
Причины их слабого участия в торгово-промышленной
жизни С. Л. Марголин усматривал в узости рынка, «общей экономической
неустойчивости», а также в служебных обязанностях и перебросках стрельцов из
одного города в другой, обрывавших «завязавшиеся связи с местным посадом и
торгом».
Было сделано, таким образом, очень ценное наблюдение,
однако призыв С. Л. Марголина «известным образом ограничить представление о
всей массе стрельцов как постоянно и повсеместно торгующей и промышляющей» не
был, по сути, замечен советскими историками. Тем не менее примечательно, что
выводы целого ряда работ, вышедших в свет как до, так и после названной статьи,
перекликались именно с этим ее положением.
Так, В. А. Александров в своей чрезвычайно интересной,
но, к сожалению, полностью так и не опубликованной кандидатской диссертации,
пришел к заключению, что «участие... стрельцов в хозяйственной жизни города
определялось степенью обеспечения их правительством за ратную службу».
«При небольших размерах южных городов,— писал
исследователь,— далеко не все стрельцы могли найти себе побочные занятия», и, в
частности, регулярно заниматься торговлей. «Поэтому следует считать, что
правительственное обеспечение (земля или деньги и хлеб), сколь незначительно
оно ни было, являлось для большей части стрелецкого гарнизона основным
источником существования». В связи с этим В. А. Александров не согласился «с
мнением П. П. Смирнова и Н. Л. Рубинштейна о значительной роли торгов и промыслов
для всех стрельцов того или иного гарнизона» и заметил, что источники «не дают
возможности говорить о какой-либо особой борьбе стрелецкого приборного населения
с имеющимися посадами».
|