По нашим подсчетам, в «сборной книге» Тобольска 1655 г. упомянуто 124
служилых человека, а это значит, что служилые по прибору, принимавшие активное
участие в экономической жизни сибирской столицы, составляли в середине XVII в.
лишь 12% общего их числа. К концу же XVII в., как установил О. Н. Вилков, в торги
и промыслы было втянуто всего 17% состава тобольского гарнизона.
Подсчеты показали, что в «сборной книге десятой
деньги» Тюмени 1701 г.
в качестве торговцев, ремесленников и «промышленников» названо 173 ратных человека,
общая же численность приборных служилых тюменского гарнизона в том году составляла
(без юртовских служилых татар) 759 человек. Таким образом, к
торгово-промышленному населению Тюмени в конце XVII — начале XVIII в. можно
было отнести лишь 23% ее приборных служилых.
По нашим подсчетам, в Верхотурье из 110 приборных
служилых «по торгам и промыслам» было обложено «десятой деньгой» в 1687/88 г.
38 человек (около 35%), а в 1701
г. — 33 (30%).
В Туринске в 1655 г. в «сборную книгу» по промыслам оказался
записан 21 приборный служилый, т. е. 37% состава немногочисленного гарнизона
этого города 6 , а в Таре в том же году служилые люди в своих «сказках» заявили,
что «никакими торгами не торгуют и никакими промыслами не промышляют» (лишь
один пятидесятник сообщил, что «ходит по соль» и имеет «рыбные ловли») 63.
Нельзя, разумеется, полностью доверять подобным
показаниям. Например, у некоторых тарских служилых, согласно тем же «сказкам»,
имелись и «товары», и «кабалы» (правда, на небольшие суммы — 1,5—3 руб.), но
если на этом основании отнести их к торгово-промышленному населению, то для
Тары 1655 г.
мы получим всего 57 человек (из которых «товары» были лишь у пяти), что не составит
и 10% общей численности тарского гарнизона в то время.
Думается, однако, что в целом «сказки» сибирских служилых
людей о «торгах и промыслах» отражают верную картину. В частности, о слабом
развитии экономики Тары (город стоял далеко от торговых путей и близко к
вражеским кочевьям) свидетельствуют и другие источники. Утаить же от выбранных
из своей среды «окладчиков» сколько-нибудь хорошо поставленные «торги и промыслы»
было практически невозможно.
Н. Б. Голикова, изучив аналогичные источники,
подчеркнула, что «попытки преуменьшить свой капитал... не могли выходить за
определенные рамки, вне пределов которых контраст между показаниями и
фактическим состоянием мог бы сразу быть замечен». И с этим нельзя не
согласиться.
Во время сбора «десятой деньги» часть служилых могла,
правда, отсутствовать в городе, находясь на всякого рода «дальних», «отъезжих»
службах. Такие отсутствия были обычным явлением в жизни сибирских гарнизонов и,
конечно же, должны учитываться.
Известно, однако, что загруженность гарнизонов
«дальними посылками» не была одинаковой в течение года, и вряд ли местная
администрация выбирала для сбора «десятой деньги» время, когда служилые из
городов «разъезжались» по службам, а не «съезжались» с них.
|